Рейтинговая система ОмГТУ: наука может быть только интернациональной

На вопросы о cистеме стимулирующих доплат по рейтинговым показателям ОмГТУ, о будущем науки и об эффективном контракте отвечает Александр Владимирович  Мышлявцев, проректор по учебной работе ОмГТУ, доктор химических наук, профессор.

Рейтинговая система в вузе существует уже около пяти лет. Александр Владимирович, расскажите о системе доступно – на пользовательском уровне, пожалуйста. Что такое рейтинговая система? И зачем она нужна?

Все просто. Сотрудник набирает баллы за свою деятельность, каждый балл имеет свою стоимость, по сумме полученных баллов он получает доплату. Однако в вузе есть люди с низкими показателями, в том числе имеющие  и нулевые рейтинги. И их, к сожалению, много.

Участие в рейтинге – добровольное. Но, на основании показателей рейтинга могут быть приняты управленческие решения, например, при продлении договора или сокращении штатов. Естественно, сотрудник с нулевым рейтингом находится в группе риска. Это – обычная жизненная ситуация.

Существует мнение, что рейтинг – это бездонная чаша, из которой можно бесконечно получать деньги. Из каких средств формируется фонд системы?

Данный фонд формируется из двух источников: бюджетные и внебюджетные средства. Сумма – примерно одинаковая ежегодно.

Количество людей, участвующих в рейтинге, меняется? Как меняется кривая распределения средств между участниками рейтинга?

Есть небольшое количество людей, имеющих высокий рейтинг. Происходит ротация участников, но незначительная. Кто активно работает, тот всегда в верхней части. Это – около 50 человек. Это – сливки научного сообщества нашего вуза.

Вообще, первый рейтинг (индивидуальный), в первую очередь, направлен на выполнение показателей, по которым вуз отчитывается перед министерством. Ежегодно проводится анализ и корректировка работы рейтинговой системы. Например, если идет слишком большой выброс по определенному показателю, значит он – слишком легкий для выполнения. Или – с нас начинают требовать выполнение новых показателей. В этом случае, естественно, вводится новый показатель в систему. А если требуется повысить какой-либо показатель вуза, идет стимуляция его выполнения – увеличение количества баллов за оцениваемую работу.

Можно говорить о молодых людях - новых лидерах последних лет в рейтинге ОмГТУ?

Безусловно, молодые ученые подтягиваются, и их много. Более того, сложилось такое положение вещей, что у ассистентов средний заработок выше, чем у старших преподавателей. Это связано не только со стремлением молодежи к повышению своего материального благосостояния, но и с желанием заниматься научной деятельностью. Все взаимосвязано.

Портрет среднего «хорошего» преподавателя в баллах – какой он?

15-20 баллов. Это нормально. Это - показатель того, что человек публикуется, имеет методические материалы, пособия, участвует в мероприятиях, необходимых вузу.

Какой у нас процент таких крепких середнячков?

Есть устойчивое правило распределения 30-40-30, оно работает и здесь. Хотя это не так важно. Гораздо важнее число сотрудников, имеющих нулевой рейтинг, и их у нас порядка 300 человек. Это люди, которых нужно либо заставить работать, либо увольнять. К сожалению, это придется делать в связи с требованиями, предъявляемыми вузу. Сейчас в квалификационные требования введены показатели публикационной активности, и это должно мотивировать людей. Вуз имеет право не принимать документы для участия в конкурсе должностей от сотрудника, не выполняющего этот показатель. Но пока мы идем по мягкому пути: в худшем случае - это избрание сроком на год с предупреждением о необходимости устранить несоответствие. Более лояльное отношение проявляется к сотрудникам, имеющим хоть какие-то показатели. В среднем, контракт заключается на 2-3 года с рекомендациями.

Чего мы достигли, введя систему рейтинга?

Резко увеличилось количество рейтинговых публикаций. Более того, к нам приходят совместители из других вузов со своими научными работами. Ведь первая часть рейтинга открыта для совместителей. Это сделано сознательно, таким образом можно поставить аффиляцию. Идея так же состоит в том, чтобы человек со сложившейся «наукой в голове» пришел к нам и развивал её здесь. Такие примеры есть.

Без науки нет образования. Если мы не хотим превратиться в техникум, необходимо развивать научную составляющую. Преподаватель обязан это делать: кроме преподавания заниматься наукой. Более того, скоро будет введено положение о нормировании труда, где все прописано: человек должен выработать 1440 часов за год. Они складываются из контактной нагрузки - до 900 часов, остальные часы включают в себя другие дела. Там много чего включено: это и методические труды, и научные, и другие вещи. Анализ показал, что значительная часть наших сотрудников не вырабатывает эти часы. Рейтинг сильно помог нам определить узкие и сильные стороны вуза и принять правильные управленческие решения.

Есть такой показатель эффективности KPI, наша рейтинговая система использует аналогичные оценки или  другие виды поощрений?

В принципе – да. Мы поощряем человека за эффективность работы. Не думаю, что нужно раздавать путевки или что-то подобное в качестве поощрения сотрудников. У нас идет прямое финансовое поощрение, а сотрудник сам решает, куда направить эти средства. Это и есть – эффективный контракт.

Ну, а если что-то случилось, тогда выделяется целевая финансовая помощь. Это – другая статья расходов вуза, этим занимается профсоюз.

В вузе много вспомогательного персонала. Может ли он участвовать в рейтинге?

Рейтинг №1 создан с целью стимулирования основного персонала. Но это не значит, что УВП исключён из рейтинга. Пожалуйста, если человек выполняет работу, оцениваемую рейтинговыми показателями – ему эти баллы начисляются. А для кафедр существует вторая часть рейтинга, там есть дополнительные виды показателей. На кафедру выделяются средства пропорционально её рейтингу. А дальше – идет распределение в соответствии с вкладом каждого сотрудника в развитие подразделения. Там, где все добросовестно отработали, количество денег, приходящихся на одного человека, может очень значительно – в разы – отличаться от распределенных на недобросовестных исполнителей.

Какое будущее у рейтинговой системы? На уровне каких вузов находится ОмГТУ?  С какими из них мы можем тягаться?

Система будет дальше развиваться. Её направленность совершенно очевидна – это выполнение показателей, требуемых федеральной властью. С нами рядом – Нижегородский технический, неплохо бы достичь их уровня. Мы уже находимся примерно на одном уровне с рядом национальных исследовательских университетов, например, с Пермским НИУ. И рейтинг в этом помогает, в том числе. В этом так же большая заслуга созданных ресурсных центров, концентрация привлеченных средств от их деятельности.

Существует ли проблема с публикациями в журналах с высоким импакт-фактором? Какого уровня достигали наши сотрудники?

Не думаю, что это проблема. Часто машиностроители на это жалуются, но совсем недавно один из сотрудников МСИ - после непростой работы - опубликовал свою работу в журнале с импакт-фактором больше 3-х. Это - высокий показатель. Могу сказать, что мои работы опубликованы в журналах с импакт-фактором больше 4-х. Самый же высокий, насколько я помню, был у Александра Семеновича Фисюка (проф. каф. "Химическая технология и биотехнология") – около 6. Это была публикация в Organic Letters.

Но сейчас, считаю, более правильно (и так уже везде происходит) оценивать публикации не по импакт-фактору, а по положению в квартилях: то есть за статью в зарубежном рецензируемом журнале учитываются т.н. квартили, в которые попадает журнал по двум основным библиометрическим показателям: импакт-фактору Journal Citation Reports (Impact Factor, IF) в базе данных Web of Science и рангу SCImago (SCImago Journal Rank, SJR), рассчитываемому на основе базы данных Scopus. Нужно понимать, что вес импакт-фактора в разных отраслях знаний различен. Допустим, для математиков журнал,  имеющий импакт-фактор равный 1, это крутой журнал,  а для биологов – это вообще не журнал. Для химиков и физиков тоже – не очень. Происходит это так: журналы, публикующие в каком-либо направлении рейтингуются между собой. Есть первая, вторая, третья и четвертая четверть – это квартили: Q1, Q2, Q3, Q4. Есть и пятая четверть, но она не рейтингуется. При подаче заявок на гранты сейчас уже требуют указания квартилей. И мы будем вносить соответствующие изменения в нашу рейтинговую систему.

А какова судьба РИНЦа?

До недавнего времени это была свалка публикаций. Статьи, публикуемые там, могут быть размером с одну страницу, и я сам это видел. При проверке через «антиплагиат» выясняется, что она составлена из трех частей, взятых в научно-популярных публикациях на просторах интернета. Вот такой «научный» уровень.

Сейчас там идет процесс чистки, в результате уже около 300 журналов ушло. Если там наведут порядок, то РИНЦ будет котироваться. Введено понятие «Ядро РИНЦ», туда попасть непросто. Вообще, по большому счету, если человек публикуется в серьезных изданиях, его мало волнует, что там происходит в РИНЦ с его публикацией.

Много разговоров идет о платных публикациях в Web оf Science и Scopus. Как Вы относитесь к платным публикациям?

Хочу сразу сказать: ни в одном приличном издании денег не берут, кроме журналов открытого доступа и специфических изданий, связанных с традиционной политикой, например, это – ряд американских журналов. Да и то, там оплата происходит лишь после выхода в печать. Это 500-770 $, по их понятиям деньги небольшие. 90% статей в таких журналах отсеивается до стадии рецензирования, а потом еще нужно пройти рецензирование. Я за свою жизнь заплатил один раз, но это был не журнал, а коллективная монография для  открытого доступа в достаточно известном издательстве. И было это не для рейтинга. Поэтому, когда говорят, что публикация платная, значит – плохой журнал, и он – вообще вне квартилей.

Ваше мнение: реально ли вывести наши издания хотя бы в Web of Science или Scopus?

Теоретически возможно, но очень сложно. Должен быть определенный состав редколлегии, необходимо наполнение достойными публикациями. Журнал не может быть про все, он должен быть тематическим: даже просто «Химия» уже не пойдет – это широко. Журнал «Органическая химия», «Физическая химия», к примеру, должен быть или что-то подобное. Если посмотрим, какие наши журналы индексируются в Scopus, то увидим, что это хорошо известные ведущие российские журналы. Кстати, они все публикуют бесплатно. Это тоже один из критериев уровня журнала.

Куда сложнее войти: Web of Science или Scopus?

Web оf Science. Они не расширяют круг учитываемых журналов. Небольшая ротация идет, но ядро остается постоянным. Эти журналы прочти на 100% входят в Scopus.

Как Вы относитесь к мнению, что нам не нужно участвовать во «вражеских» базах данных, а нужно создавать свои и развивать свою науку?

Это будет полный крах для российской науки. Это 100%. Это могут говорить только люди, не учитывающие перспективы развития науки, несмотря на их высокое положение. Наука может быть только интернациональной. Российская наука составляет меньше 2 % от мировой, если брать публикации в рейтинговых журналах. И эта доля еще и падает. Растет процент участия Китая, Индии, даже Иран нас уже обогнал. Мое мнение: либо ты работаешь на мировом уровне, либо не работаешь. Когда ты работаешь на так называемую «внутреннюю науку», появляются «Лысенко» и прочие.

То есть не надо сетовать на то, что нас «зажимают»?

Никто никого не зажимает. Если нормальный материал, его публикуют. Вот в марте этого года принята в печать наша публикация в журнале Английского королевского общества. И это в Англии, отношения с которой – хуже некуда. 

Из нашей беседы может сложиться впечатление, что все плохо: на самом деле, мы открыто говорим об «узких местах» для того, чтобы все было хорошо.